joomla templates

Наш бизнес-сообщник artMisto.net

Александр Казачек: «Искусство – глубина. Чем больше туда проникаешь, тем дальше до дна…»

Если в городе живет такой человек, как Александр Козачек, значит, городу повезло. Люди его склада обладают удивитель­ным и крайне редким даром: не дают очерстветь душе.

Впрочем, можно заявить, что душа — субстанция нематери­альная, у нынешнего прагматичного времени свои ориентиры, а Козачек весьма старомоден со своими детскими пьесками.

Однако эти самые пьески в минувшем театральном сезоне весьма прижились на профессиональной сцене местного ТЮЗа. Рискнул директор театра Николай Терентьев задействовать спек­такли образцового театра-студии "Штрих”, а его главу, Алек­сандра Козачека, зачислить в штат режиссером. И не прогадал.

Кто же он, Александр Козачек? В чем его феноменальная сущность? Это я попыталась выяснить, пригласив маэстро на беседу у камина.

- Александр Николае­вич, в Макеевке относятся к вам... Ну, скажем, по-раз­ному. Но ваше дело — на виду. Имеются талантливые дети, в чьей творческой судьбе “повинны” — вы...

- На том спасибо. Все равно слышать приятно,

- Как вы “докатились” до жизни такой? И почему именно детский самодея­тельный?

- Люблю театр безумно. Вся жизнь ему отдана и принадлежит до сих пор. Верил и верю, что красота спасет мир.

В свое время сам закончил те­атральную студию в Харькове и по комсомольской путевке от­был в Акмолинск (в то время его только-только Целиноградом нарекли) актёром тамошнего те­атра, впоследствии работал во многих городах России.

- Такое впечатление, что вы мотались в поисках особенной судьбы.

- Искал самого себя. Да беда, что меня не всегда устраивало от­ношение многих моих коллег к на­шей труднейшей и интереснейшей профессии. Она требует полней­шего самоотречения, Это глуби­на, в которую чем больше прони­каешь, тем дальше до дна.

- Говорят, вы конфликтный человек.

- О, да! Правда, в большей сте­пени с самим собою. Стремлюсь всегда свободно самовыражаться. Но не добился этого, ни в роли ак­тера, ни в роли режиссера.

На перепутье, между тем, ма­ялся не долго. Взял да и написал объявление, что в ДК им. Кирова открывается самодеятельный те­атр. Откликнулось десятка два девушек. “А когда следующая ре­петиция?" — спросили после пер­вого занятия, “Завтра”, — ответил. “Когда приходить?” — задали во­прос на следующий день, “Завт­ра", — ответил я.

С самого первого шага отно­сился к любительскому театру профессионально.

С недавних пор вы рабо­таете не только с подростками, но и с “мелюзгой”.

- Подошла ко мне однажды маленькая девочка Алечка Зориа, прижалась доверчиво. Оказалось, у нее папы нет. Тогда я написал для нее “Детскую песню для взрослых". Когда она ее пела, все плакали. Растаяло мое сердце, и я вдруг почувствовал, что таким вот малышам тоже нужен театр. И создал его,

- Никому не отказываете в приеме?

- Нет. Считаю своим долгом помочь формирующейся душе об­рести почву под ногами. Даже те, кто имеет дефекты в развитии, здесь избавляются от закомплек­сованности, чувствуют себя рав­ными среди равных. Тут , можно сказать, делаются характеры.

- И сколько таких характе­ров приходится на вашу сту­дию?

- Одни приходят, другие ухо­дят — естественная текучка. Но в целом человек 120.

Подготовка актера — работа индивидуальная, своего рода про­изведение, которое лепится. Ис­кусство — оно безмерно, засасы­вает, не отпускает. Жизнь ведь борьба. А на сцене - концентри­рованная. Театр называют зерка­лом действительности, Я считаю — это увеличительное стекло.

- Откройте секрет своей молодости.

- Мне часто задают этот во­прос, хотя я уже вступил в свое 64-е лето. Не соблюдаю диет, не мучаю себя тренингом, но не пью, не курю.

- И никогда не пробовали?

Никогда. Секрет, считаю, в том, что не ношу в себе зла, не ввязываюсь в ненужные интриги. Не завистлив, не ревнив. Среди коллег чувствую себя весьма уве­ренно и не жалею о том, что уже произошло. Если знаю, что прав, стою на своем независимо от ранга оппонента. Но самое главное - занимаюсь любимым делом. Моя жизнь — праздник. Я не просто живу, я наслаждаюсь. Когда спра­шивают, какие мои лучшие годы, отвечаю: “Сейчас!”

- А вам не жаль, что на афи­шах мелькают другие имена и лица, а вы известны все-таки узкому кругу?

- Хм! Сказав нет, покривлю душой. Однако я никогда не занимался карьерой. Думаю, что все мы нереализованы до конца. Впрочем, выбраться из Макеевки у меня шансы были. Но я люблю этот город. Хулиганский, анти­культурный!

Потому моя цель нынче — вер­нуть в театр старшеклассников. Если действо, происходящее на сцене, им будет интересно, они придут. Своим подопечным вну­шаю: театр — это возможность проникнуть в психологию образа и прожить жизнь Отелло, Гамле­та, Ричарда III как свою, возмож­ность испытать те чувства, кото­рые нам не даны в реальности.

- Как вы все это совмещае­те с личной жизнью?

- У меня нет семьи, а лишь верный пес Фредди.

- Вы не были женаты?

- Почему же, был. Даже дваж­ды. В Целинограде у меня остал­ся сын, есть внуки. Но видимся мы редко. Вторая бывшая жена—Га­лочка, работает в нашем ТЮЗе. Я в приятельских отношениях с ее мужем, обожаю их прекрасного сынишку Артемку.

- Ваше одиночество от не­уживчивости? И нет никого “для души”?

Если вы имеете в виду ин­тимную сторону, то она присутст­вует. Поклоняюсь женщинам, счи­таю их вдохновляющим началом. В быту неприхотлив. Умею готовить, сам стираю. А куда деваться? Же­ниться? Пожалуй, но прежде надо найти единомыш­ленницу, влюблен­ную в театр, и со­гласную, чтобы ей уделяли столь мало внимания, сколько могу я. Днем в театре, вечером читаю пишу пьесы. Кстати одну из них “Добро сила” недавно по­ставил мой люби­мый Доне­цкий театр им. Артема.

Таким образом я состоялся (улыбается), как начинающий дра­матург.

- Иные ценители полагают, что ваши постановки порой слишком откровенны.

- Да, меня упрекают в эротиз­ме. Но театр должен быть моло­дым! Мои дети такие красивые. И я хочу, чтобы ими восхищались молодые мужчины, а не престаре­лая ханжа,

- Однако...

- Предупреждаю вопрос: в нашей студии правила строгие. Девочки не курят, мальчики не пьют. Конечно, они влюбляются. Но дети чистые, и я храню их.

Время меняется каждый день, и юность нас обгоняет. Не стоит ей в этом мешать, полезней у мо­лодых учиться ощущению скоро­течности бытия.

- Как вы проводите отпуск?

- У меня его практически нет. Сейчас еду с труппой в лагерь отдыха им.Терешковой в Славяногорск на две смены. Потом от­правляюсь недельки на две на Донец, поживу в палатке, поужу рыбу. Дань семейному ритуалу мы всегда так отдыхали, когда были живы родители. Не ездил бы, если бы в это время была работа. По сути своей я — работоголик. Может, это аномалия но умный руководитель обяза­тельно использует ее во благо дела.

Анастасия КИРДОДА, Вечерняя Макеевка, 6 июня 1997

Назад в архив